ZRD.SPB.RU

ИНТЕРЕСЫ НАРОДА - ПРЕВЫШЕ ВСЕГО! 

 

ВЫХОДИТ С АПРЕЛЯ 1991г.

 

ВСЕРОССИЙСКАЯ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА
 

Итало-Монгольское иго: в истории, в летописании и в науке

Рогожский Летописец (список сер. XV в.), Летопись Авраамки (списки кон. XV – нач. XVI в.) и близкий ей Летописец еп.Павла (не изданный список нач. XVII в.) сохранили нам конспект летописного свода, доходившего в источнике до кон. ХIII – нач. ХIV века (в РЛ до 1288, в ЛА и ЛП до 1309) [А.А.Шахматов "Обозрение русских летописных сводов XIV - XVI в.в.", М.-Л., 1938, с.302 и дал.]. Мы рассказывали об этом в статье «Пропавшая летопись».

Главка с хронологическими расчетами по Мировой истории, появляющаяся в Рогожском Летописце и далее вносимая в Софийскую и Новгородскую IV летописи (производные митрополичьего летописания), в наиболее раннем источнике размещается - перед статьей о битве на Калке РЛ, что дало основание А.А.Шахматову - предположить, что создавалась она как часть повести о ней.

Советскими «историками» - разными лурьями и клоссами, оккупировавшими кафедры идеологических ф-тов вузов, более точно определяемыми, как фальсификаторы истории, это предположение было отвергнуто.

Вот завершение этой выкладки: «…

Отъ Святослава до Ярополка летъ 28. Ярополкъ <княжилъ летъ 8, а>
Владимиръ 37, а Ярославъ 40. Бысть <крещена русская>
Земля въ 9-е лето княжениа Влад<имеровы и до у>
Биениа Бориса и Глеба летъ 28 …
Отъ оубиениа Бориса и Глеба до п<ренесениа мощемъ ихъ летъ 37, а отъ>
Пръваго до втораго прене<сениа лето, а отъ>
Втораго пренесениа <до>

Киевскаго взятья летъ 87. Отъ пленениа Киевскаго до Калковскаго лет 20, индиктиона десятаго» [ПСРЛ, т. 15-й, с.26-27] (поврежденные участки восстановлены издателями предположительно, причем с явной ошибкой в исчислении от убиения Бориса и Глеба). Выкладка интересна уже тем, что показывает, как датировали «крещение Руси» до XV века. Здесь оно, во-первых, явно хронологически разнесено с походом на Корсунь (28 лет до убиения Бориса и Глеба), во вторых – не рассматривалось как единомоментное деяние («в 9-е лето княжения»), как это втюхивает нам ПВЛ. Другой «глюк» - в исчислении княжений Владимира (+ 1015) и Ярополка, должного вокняжиться в 970 году. Объяснение мы находим: в руках книжников был «Летописец от начала Владимира», где отсчет ведется от 970 года, сохраненный нам только Слуцкой [там же, т. 35-й] и Устюжской [там же, т. 37-й] летописями (в них видна его грань - 1074 г., лето смерти Феодосия Печерского).

Обратим внимание, что в РЛ выкладка не переходит за рубеж битвы на Калке – это анналистическая запись, лишь скопированная, уже с провалом, без доработки, в дальнейшем летописании.

Вне наблюдения Шахматова, к сожалению, остались Псковские летописи, обстоятельно исследованные лишь к середине ХХ века [см. ПСРЛ, т. 5-й, вып.1]. В Псковских I и III летописях (П1Л и П3Л) мы находим конечный фрагмент этой выкладки (еще отсутствовавшей в П2Л, по мнению более авторитетных исследователей, сохранившей изначальную псковскую летопись).

Она внесена среди текста (этот текст есть без нее в П2Л). В ЛА ее нет. Получается, что выведенный А.А.Шахматовым аналитически - компилятивный Летописец, как и П2Л, существовали ранее. С Летописца - копировались ЛА и РЛ, в последнем была списана выкладка. Из него (рукописи такого типа!) она была соединена с П2Л - в П1Л и П3Л.

Псковские летописи снабдили статью о битве на Калке датой 31.05.1224 г.. Это – более древняя традиция, в Рогожском Летописце, из-за конспективности извлечения, дата битвы уже спутана с датой замещения Вел.княжения – 16 июня т.г. [там же, т. 15-й, с.27]. И граница времени составления выкладки – может быть определена по П1Л и П3Л: выкладка доводится до битвы на Калке, как и в Рогожском Летописце.

Следующая выкладка в этих летописях, обращенная в будущее – к событиям Батыева нашествия, отсчитывается от голода 1230 года [там же, т. 5-й, вып.1, с.11; там же, вып.2, с.с. 78-79]. В П2Л этих выкладок еще нет [там же, вып.2, с.21] – это источник ХIII века.

Вот всё, что есть в П2Л: «В лето 6732. Бишася соуздалци с Татары на Калках, и избиша соуздальцев маиа 31.

В лето 6738. Мразъ силенъ поби жита всюдоу, и бысть гладъ золъ по всеи земли, яко же не бывалъ николи же.

В лето 6746. Псковичи избиша Литвоу на Камне засадою, октября 25.

В лето 6747. Октября въ 16 избиша Немци под Изборском псковичь 600 моужь и тако, пришедшее, взяша Псковъ; и седоша Немци въ Пскове 3 лета» [там же]. Летописец еще понимает что битва на Калке состоялась в мае, что дата, к которой станут ее относить в ХV веке – 16 июня, относилась в протографах не к этому, а к следующему сообщению добатыевых – подробных, утраченных манускриптов (напр. Типографская летопись: «…Князь же Мьстиславъ Мстиславичъ тогда преже всехъ перебеже Днепръ и перевезся зань, повеле ладии сжещи, а иные сещи и отринута оть берега, бояся по себе погони оть Татаръ, а самъ едва оубежа в Галичь, а молодии князи прибежали вмале людей. А князь Володимеръ Рюриковичь прибегъ в Киевъ, съде на столе. Сии же злоба сключися оть татаръ месяца июня въ 16 день»). Ипатьевская летопись была дружественна Смоленским князьям, в частности, Мстиславу Торопецкому, не сообщая о его методе обеспечения отступления. И в ней даты 16.06 еще нет. Будь в нашем распоряжении хоть одна Смоленская летопись в оригинале, это предположение было бы проверяемо, но, увы, таковых не сохранилось, а летописи младших Мономашичей соперников не жаловали, квалифицируя княжения тех на Киеве, как узурпацию.

Далее в П2Л следует краткий летописный рассказ о Ледовом побоище, по предположению Н.К.Гудзия, древнейший из сохранившихся [Гудзий «История древней русской лит-ры», Учпедгиз, 1956, с.192]. Политическая ситуация помогает понять, почему летопись дает за эти годы лишь случайные записи.

Тихановская (П1Л, список ХVI века) и Строевская (П3Л, список ХVII века) редакции здесь передают общий протограф пространной Псковской летописи, П1Л – чуть подробнее, но обновленной лексикой. Вот как выглядит этот текст:

«В лето 6732. Бишася суздальцы с Татары на Калках, и избиша Тотарове суздальцевъ, месяца маия 31 день. От втораго пренесения мощеи святую новоявленную мученику Бориса и Глеба до взятия Киевъского 87 летъ. От взятия Киевъского до Калковъ лет 20. От Калков а до потрясения земли 8 лет. Того же лета велики глад был.

В лето 6738. Индикта 3. Месяца маия въ 14 день, бысть знамение на солнцы, въ 3 час дня. Того же лета побилъ мраз жита всюду и бысть глад золъ по всеи земли, яко же не бывало, николи же тако: мряхуть бо людие по улицамъ, и некому бяше хранити их, но ядухуть и пси, яко скотъ мертвыи. И живи мужи или жены прихожаху къ гробомъ, плачюще со слезами горькими и глаголяще: лучьше намъ, преже сего часа горкого, изомроша, а намъ лютее, видящее сию тугу и печаль. Ядяхутъ бо тогда людие конину во святыи посты. И иное зло писалъ бых, но горе и тако. От потрясения земли до взятия Рязаньского и Володимерскаго от Тотаръ 50 <описка: надо 8> лет; и по Рязаньскомъ взятии на другое лето Переславль Рускии взятъ бысть в средокрестныя недели, месяца марта въ 3 день» [там же, т. 5-й, вып.1, с.11]. Далее идет случайная вставка листа со статьей 1349 года (в П1Л перебивки нет). Далее продолжение:

«…Того же лета Володимеръ оу<так в рукописи – раньше не было>мре Киевскии Рюриковичь. Того же лета на осень, град Черниговъ взятъ бысть от Тотаръ от царя Батыя, месяца окътибря во 18 день, во вторникъ.

В лето 6747. Князи Черниговскии Михаилъ и Феодоръ оубиени быста в Татарах от царя Батыя. А на другое лето град Киевъ пленен бысть от безбожных Татаръ, от злочестиваго царя Батыя, месяца ноября въ 19 день, в понедельникъ. От взятия Киевского до числа Руская земли 18 летъ.

В лето 6746. Прииде царь Батыин ратию и силою Татарьскою на землю Рускую, и плениша грады многи и идоша и до Игнаца креста, и ту возвратишася» [там же, с.12]. Разница правописания (тАтарь-, оу-, ео-) выдает интерполяцию из других манускриптов. Судя по последним статьям, сводчик уже мог пользовался НПЛ и низовским источником повести о Батыевой рати в Лаврентьевской летописи (князи в мн.ч., откуда, под влиянием жития Михаила Черниговского, был принят за князя боярин Федор). Даты – дни взятия Переяслава и Чернигова в 1239, Киева в 1240 г. им указаны точно, опираясь на детализированный источник, ибо сам он допустил ошибку на год, полагая взятие первых на лето после взятия Рязани и Владимира.

Как присоединялись известия, мы можем увидеть: сохранился сборник Кирилло-Белозерского монастыря (РНБ, Син.сб. №154). В нем списаны вначале ЛА (в ней о взятии Киева не говорится), а затем П2Л (ее единственный список) и справочная статья «Се князи русские» (со «Сказанием о верных святых русских князьях»), по заключению А.А.Шахматова, ростовского происхождения. Поскольку П1Л к тому времени уже существовала, видимо, эти летописи – общерусская, доныне сохранившаяся лишь в трех разных конспектах, и местная псковская соединялись уже в сборниках-протографах ХIV века.

Летописание Смоленских князей, ведшееся в Торопце, в ХIII в. попало к низовским летописцам, и остатки его также можно увидеть в П1Л и П3Л [там же, с.11; вып.2, с.с. 77-78]. В П2Л его нет.

***

ХIV век не был, мягко говоря, веком русской образованности. Списков исторических сочинений от него оставалось мало и, по-видимому, тогда же была утрачена немалая доля хроник, ведшихся по инерции с предыдущего века. Это привело к искажению самой картины внешнеполитического положения Руси ХIII – ХIV веков.

В 1270-х – 1310-х годах князья Сев.-Восточной Руси, уже распавшейся на обособленные «великие княжения», вели непрерывные войны с татарами. Возможности к этому появились, после того, как Джучиев улус, в свою очередь, после гибели хана-ренегата (тайного мусульманского прозелита) Берке, рассыпался на несколько соперничавших ханств, ничтожные повелители которых боролись между собой, привлекая ресурсы Руси, то как пространство для грабежа, то как номинально зависимых союзников, покупавших поставление на княжеские столы татарскою силой. Эти войны - были забыты немецкой «историографией» России ХIХ века, породившей концепцию четвертьтысячелетнего, непрерывного «ига», дабы обосновать «исконное рабство загадочной русской души».

В советской (и в последний век дореволюционной) историографии она была общепризнанной - рознились лишь оценки Ига, роли татар в «построении Русской государственности». Сейчас, как и тогда, она вновь объявляется руководящей, поскольку круг нерусских советников нерусской интернационалистской власти, заинтересованной в идейном обеспечении своих оккупантских прав, вновь заполнили разнообразные Кара-Мурзы (Карамзины).

Но при своем насаждении - в 1820-х сия доктрина встречала недоумение тогдашних историков [см. Ю.В.Кривошеев «Русь и монголы», СПб., 1999, гл. 2-я], знавших летописи по первоисточникам - и представлявших себе политическую, событийную канву истории русских княжеств тех веков, не по политическим лубкам (далее сделавшимся учебниками истории).

В действительности иго, воздвигнутое в 1243 году Батыем - когда отступающий из Европы хан явился на Русь, силком взял спокойно занявших освобожденные павшими родичами столы главных княжений русских князей и повез их пред очи Великого Хана, в Каракорум, было низвергнуто - трудами св.Александра Невского - всенародным восстанием против явившихся из Каракорума баскаков. Благодаря «этиологической легенде» Предтеченского монастыря Вел.Устюга (у варваров Иоанн Предтеча споспешествовал воинским деяниям), сохранился рассказ, как это происходило в Устюге: «В лето 6770 [1262]. Бысть посечение на бусорман по всем градом русским. И побиша тотар - не терпящее насилия их, занеже умножились тотарове, и по всем градом русским ясачники живуща, не выходя. Тогда же Зосиму убиша, злаго преступника, в Ярославле… На Устюге бысть язычник Багуи-багатырь. И взял <Багуй> у некоего християнина дщерь – девицу, насилием, за ясак, на постелю. И прииде на Устюг грамота от великого князя Александра Ярославича, что тотар - побивати. И девка сказала Багую. Он пришед на вече, и добил устюжаном на их воли - креститись, а з девицею венчатись. И наречено бысть имя ему Иван.

 Се бысть чюдо дивно. И сея Багуи-Иван, сед на конь и поеде, с соколом на утицы. И бысть во утри день красен. И одержим бысть сном. И взыде на гору, и слез с коня и привяза за древо, а сокола посади на луку седла, а сам ляже на землю и усну. И явись ему во сне Иоанн Предтеча, глаголя: «На сем месте поставь церковь во имя мое». И востав от сна своего и повеле на сем месте поставити церковь во имя Рождества Иоанна Предтечи, еже зоветца на Соколье горе» [ПСРЛ, т. 37-й, с.с. 30, 70].

 Сарайский хан-магометанин Берке, лелея сепаратистские замыслы, скрыто поддержал мятежников, и власть христианских (несторианских) финансистов и китайских канцеляристов Монгольского Улуса, накрывшая Русь, рассеялась, как дым.

На Берке историки списывают отравление Александра Невского, ездившего в Сарай в 1262, благо, формально князь д.б. привести войска сарайскому начальнику, в походе его на Хулагуидов. Но летописи не говорят об отравлении - в отличье от вполне определенного рассказа об отравлении в Каракоруме его отца Ярослава, в 1246. Известно и то, как распухло тело того, и как сыновья убили боярина, названного доносчиком ханше на сюзерена. О сыне такого отнюдь не говорится. Теоретически Александр Ярославич, послав в т.г. войска не в Орду, а против Ливонского Ордена, имел оправдание: Ватиканом был объявлен Крестовый поход, и против агарян (единоверцев Берке, искреннего мусульманина), и против «схизматиков» (в том году Михаил Палеолог отвоевал Константинополь). И фактически - Берке был признан суверенитет русского князя. Не воздвигай братья Александра Невского, Василий и Ярослав, а затем его сыновья (Дмитрий и Андрей) и племянники (Михаил Ярославич, внучатые племянники Борис и Константин Борисовичи) междоусобий, покупая татарские ярлыки и войска, Русь - осталась бы независимой.

Вновь Иго воздвиглась в ХIV веке, когда ханы Тохта и Узбек возродили Евразийский Улус (с заменой азиатских христиан (туркестанских несториан) итальянскими евреями, как в 1917 году) - которому бьют нынче поклоны молодые «евразийцы». Так что, м.б., и прав был Лев Гумилев, когда слагал панегирики «степному византийству» - оказавшемуся теперь вытесненным в Месопотамию земляками Шейлока!..

В условиях наступившего распада страны - прежде стянутой крепкими руками Вел.Владимирских князей, до св.Георгия Всеволодовича включительно, сокрушенных нашествием 1237 года, - где теперь князь не считал зазорным вступать в союз и в подданство к татарам – еретикам, язычникам и мусульманам, против ненавистного соседа, войны привели - к полному запустению Руси.

Историография кон. IХ – нач. ХI веков не рисует князей высокоморальными людьми, независимо того, в христианское или дохристианское время они княжат. Братоубийства совершают как Ярополк и Владимир, так и Святополк с Ярославом – твердые христиане. Договоры времен Олега упоминают неких «светлых князей», соотносимых с «светмалик» восточных хронистов – по-видимому, местных племенных князей, стоявших в вассальных отношениях по отношению к Киевско-Новгородскому владетелю. С сер. Х века их упоминания исчезают, и ко времени оформления известных писанных законов (Устав Владимира, Русская Правда), княжеский титул является монополией рода Рюрика, княжащего на столах самых разных племен, имеющих разное происхождение, враждебных друг к другу. Видимо, племенные «светлые князья» разделили участь Древлянской знати, рассказ о расправе над которой св.Ольги, имевшей благовидный предлог, летописи сохранили.

Изменения происходят в 2-й\2 ХI – ХII в., хотя не замечаемые летописцами того века, но мы их можем явственно ощутить. «Триумвират Ярославичей» начинает правление с того, что освобождает из зиндана («поруба») своего дядю Судислава, 30 лет продержанного Ярославом в подземелье. Разбив в 1066 году Всеслава Полоцкого, «родового» врага новгородцев, Ярославичи выманивают его на переговоры ложным крестоцелованием (и «князь-волхв» оному верит) и берут в плен. Казалось бы, нарушив крестоцелование, преступник уже может не опасаться ответственности за дальнейшие деяния, однако дядья не пользуются поговоркой «нет человека – нет проблемы», лишь посадив его под арест. И восстание, начавшееся в Киеве против старшего Изяслава – летописями рисуемого наиболее отталкивающе, не приводит к его ликвидации, хотя о советах дружины князю – убить пленника, летописец рассказывает с подробностями. Возведенный восставшими из темницы на великое княжение, Всеслав – не использует обретенные возможности, а напротив, «по тихому», самоустраняется от обретенного положения, оставляя чужой стол его держателям. Столь же меняется отношение ко княгиням. Не только Владимир Святой, но и Польский король Болеслав, «добрый христианин», и Мстислав Тмутороканский в 2-й\4 ХI в., одержав победу, рассматривают вдов, дочерей и сестер побежденного противника - как свою законную добычу. В 1096 г. само предположение о подобном - Владимиру Мономаху даже не приходит в голову, письмо Олегу Гориславичу просит отпустить на удел плененную вдову Изяслава Владимировича, дать ей выплакать потерю, не предполагая и возможности чего-либо подобного. Андрей Боголюбский, по особенностям своей биохимической конституции - открытой изучением костяка, женщинами интересовавшийся мало (это отнюдь не сопровождалось евнухоидизмом и не обязательно говорило о противоестественных наклонностях), пленив булгарскую царевну, берет ее в жены (как выяснилось, на свою голову: сластолюбивая восточная женщина, оскорбленная равнодушием, приняла участие в заговоре своих фаворитов против князя). Быть может, это явление не столько религиозное, сколько культурное, на материалах прикладного искусства, орнаментировки рисуемое в эту же эпоху - распространением древних «туранских» изобразительных мотивов, прошедшим широкой полосой от Ирана, Турана и Кавказа на Север Европы, не затронув ни стран Леванта, ни Византии, ни Зап.Европы (кроме Скандинавии и отчасти Британских о-вов) [см. Л.А.Лелеков "Искусство Древней Руси в его связях с Востоком", "Древнерусское искусство. Зарубежные связи", М., 1975]… А со 2-й\2 ХIII века - на Руси наблюдается «повреждение нравов» князей. Федор Черный, согнанный братьями со Смоленского княжения, захватывает княжество своей тещи, убив княжича-наследника. Вынужденный по миру возвращать Переславль Залесский, он предает его огню. Именно сей князь-дегенерат, предок боярина Курбского, положил почин службе Рюриковичей в Орде, женитьбам на ханских родственницах. Этот же интернационалист, предтеча российских коммунистов, начал наводить свойственников на Русь, решая проблемы своего удела. Об этой фигуре - стоит упомянуть еще и потому, потому что он причислен к лику православных святых, подобно другому такому же авантюристу – Михаилу Тверскому.

…Сбор дани отдавался кочевниками на откуп, либо среднеазиатским купцам - несторианам, магометанам и евреям, либо вассальным русским князьям. Таковыми – ставились откровенные дегенераты, вроде Федора Черного, предка Ярославских князей. Не терпя насилия баскаков, стоявших в подчиненных ханам городах (и ведших себя, подобно кавказцам в городах РФ), граждане бежали на Север – в Устюг и Холмогоры, на Запад - в Новгород и во владения Ордена - в Юрьев и Кесь.

Из византийских факторий генуэзцев теперь вывозили через Босфор рабов, и даже мусульманский Египет обеспечивался русскими невольницами и невольниками Генуей… По сему, эпидемия чумы, занесенной в нач. ХIV века в Золотую Орду из Китая, в Европу распространялась через средиземноморские порты, на Русь же пришла - с запада, через Псков (ввозивший на Русь шедшее на уплату дани серебро), минуя Ордынскую границу. Литва тогда (до образования Крымского ханства, – перед Крымскими ханами польско-литовские короли числили себя холопами вплоть до ХVII в.!) платила дань лишь по необходимости, и Литву мор миновал. На Москве же в те годы погибла почти вся княжеская династия, благодаря чему на троне оказался 10-летний мальчик Дмитрий. Но для Руси эта эпидемия - была великим благом! «Во время «великого мора» сер. ХIV века русский летописец след.обр. описал многоязычное население Орды: «и бысть мор велик – и на бесермены, и на татары, и на армены, и на обезы [черкесы и абхазы], и на жиды, и на фрязы, и на черкасы, и прочаа человекы…» [Р.Г.Скрынников «Святители и власти», Л., 1990, с.64]. «Многонациональный российский народ», разорявший Русь, тогда на 3\4 вымер!

Столетием ранее вышло наоборот.

Свидетелем судеб Руси, повлекших утрату ключевых известий русского летописания, является сообщение 1230 года о заморозке, голоде и море на Руси, утраченное важнейшими – официозными летописями, не в силу своей «крамольности», а в силу литературной сцепленности с дальнейшими повествованиями о татарских нашествиях, однако фрагментарно сохранившейся в периферийных летописаниях.

***

Окончание Низовской летописной статьи 1239 года (лето 6747-е) в дошедших доднесь летописях разбивается на два вида: «упрощенный» и «украшенный».

Первый мы имеем в ЛЛ (кодекс сведен в 1377): «Того же лета на зиму взяша татарове Мордовьскую землю, и Муромъ пожгоша, и по Клязьме воеваша, и град святыя Богородица Гороховець пожгоша, а сами идоша в станы свои.

Тогды же бе пополохъ золъ по всей земли, и сами не ведаху и где хто бежить» [ПСРЛ, т. 1-й, с.469]. Ему следуют Уваровская (УЛ), Типографская (ТЛ), стар.редакция Никоновской НЛ(С), Воскресенская (ВЛ) летописи, Владимирский Летописец (ВлЛ). Обращает внимание отсутствие ее в Софийской (СПЛ) и Симеоновской (СЛ) летописях. Составитель СПЛ соединял, довольно механически, данные НПЛ и ЛЛ, располагая в то же время первоисточником летописных статей 1223-1262 г.г., снимая допущенные Лаврентием расширения [Г.М.Прохоров "Летописные подборки рукописи ГБЛ, F . IV .603 и проблема сводного общерусского летописания", ТОДРЛ, т. 32-й, Л., 1977]. Он изъял перечень игуменов владимирских монастырей, убитых татарами (Лаврентий здесь работал по источнику: он назвал игумена Княгинина монастыря, но пропустил при перевертывании листа его имя, названное СЛ и ВлЛ), изъял и рассказ о походе татар на Оку в 1239. Его так же нет в СЛ. Быть может, это черты того, нигде более не отразившегося, дополнительного «источника 1237-1239 годов», что был выделен Шахматовым в СЛ [А.А.Шахматов "Троицкая летопись XV и Симеоновская начала XVI века" (есть в И-нет), гл.4]?

Украшенный вид подробнее всего сохранен Тверской летописью: «А инии татарове Батыеви Мордву взяша, и Муромъ, и Городецъ Радиловъ на Волзе, и градъ святыа Богородица Владимерскыа. И бысть пополохъ золъ по всей земли, не ведаху кто камо бежаше» [ПСРЛ, т. 15-й, с.374] (Тверской сборник 1534 г.; списки ХVII в.). Очень близко передает статью Львовская летопись [там же, т. 20-й, с.158] (списки 1560-х г.г.); сокращают, хотя по-разному, его Ермолинская и Холмогорская летописи: «Татара тогда Мръдву взяша, и Муромъ, и Гороховецъ, градъ святыя Богородица Володимерьская. И бысть пополохъ въ всея земля золъ, не ведяху ся, кто камо бежаше» [там же, т. 23-й, с.77] (1480-е; списки от нач. ХVI в.) и «А инии татарове, шед, мордву взяша, Муром и Городец. И бысть пополох зол по всей земли, не ведаху кто камо бежа» [там же, т. 33-й, с.67] (единственный список ХVII в.).

По-видимому, остаток статьи сохранился в Рогожском Летописце: «Того же лета на зиму взяша Татарове Муромскую землю и Муромъ пожгоша и Городець, и Торжекъ» [там же, т. 15-й, с.29]. Летописец передает конспективный протограф, соединявший сокращенную новгородскую летопись (типа НПЛ) и великокняжеский Суздальский Летописец. Здесь сводчик протографа использовал летопись типа НПЛ: в ее перечне нет Городца, а дата падения Торжка, 05.03.1238, благодаря ультрамартовскому стилю, попадает под лето 6747-е. Он соединил ее с суздальским известием, называвшим Городец и Муром.

Следующая (лишь следующая) редакция устранит из перечня Городец, заменив его Гороховцом, градом Св.Богородицы, о котором прежде не говорилось ничего, и в таком виде попадет на страницы Лаврентьевской летописи.

Статья русского летописания лета 1230, напомним, выглядит так:

«…Того же лета. Поби мразъ жита вся. И бысть глад золъ по всеи земли, яко же не бывало николи же.

…А от потрясениа земли до взятья Рязанскаго и Володимерскаго от Татаръ 8 лет; а по Рязанскомъ взятьи на лето Переславль Рускии взятъ бысть в средокрестныя недели в четверг, месяца марта въ 3. Того же лета Володимеръ умре Киевскии Рюриковичь. Того же лета и Черниговъ взятъ бысть, на осень, месяца октября 18 в вторникъ » [там же, т. 5-й, вып.2, с.79]. Это, как мы писали, конспективная выписка из источника, лишенного годичных обозначений: 03 марта на самом деле было четвергом, а 18 октября вторником в 1239 (6747-м) году, когда в действительности и были взяты Переяслав Русский и Чернигов. «Приращение» анналистической статьи 1230 года, использовавшейся вначале для риторических расширений, а в дальнейшем, в ХIV веке начавшей сокращаться, мы увидели наглядно.

СЛ пользовалась им, но сохранила лишь остаток: «Того же лета. Бысть гладъ по всее земли две лете, и помре множество люда <далее зачеркнуто «того же лета»>] [там же, т. 18-й, с.54].

ВлЛ: «…Того же лета. Бысть глад велик, мертвых не успеша хоронить, поставиша скудельницу и тутъ положишя 3030 тел, зле люди людеи ядяху и конину и псину, поставиша две скуделници, то же несть числа» [там же, т. 30-й, с.с. 86-87] – содержание взято из НПЛ.

Лаврентьевская летопись, чья статья составлена непосредственно в 1377 году Лаврентием и Дионисием Суздальским, о климатических катастрофах т.г. не упоминает вовсе, хотя сохранила полный объем астрономических и тектонических известий – имев протограф летописи 1230-х годов во всей его полноте (цитирую по украинскорму сайту «Iзборнiк»):

«В лѣт̑ . ҂s҃ . ѱ҃ . л҃и . [6738 (1230)] мс̑ца А. марта . въ . ѳ҃ дн҃ь . . м҃ . ст҃хъ мч҃нкъ . Принесенъ бъıс̑ Хс̑въ мч҃нкъ . Аврамии . новъıи изъ Болгарьскоє земли . в славнъıи град̑ Володимерь . ѥгоже Болгаре в минувшеє лѣт̑ . мс̑ца . април̑ . въ . а҃ . дн҃ь . много мучивше . нудѧще ѿврещисѧ крщ҃ньӕ . ѡн же не ѿверьжесѧ . но все ѡставль имѣнь|є Б своѥ оусѣченъ бъı В. и взѧтъı бъıша мощи ст҃го стрс̑пца Аврам̑ӕ . и принесенъ бъıвъ в Володимерь . и великъıи кнѧз̑ блг҃очс̑тивъıи Геѡргии . оусрѣте и перед̑ городом̑ за версту . с великою чс̑тью . и свѣщами . и єпс̑пъ Митрофанъ . со всѣм̑ клиросом̑ . и со игуменъı . и кнѧгъıни з дѣтьми . и вси людьє . и положенъ бъıс̑ в цр҃кви ст҃ъıӕ Бц҃а . в манастъıри великъıѣ кнѧгини Всеволожиѣ ❙ Тогож̑ . лѣт̑ . блговѣрнии кнѧзи . Василко . и Всеволодъ . и Володимеръ . послаша къ ѡц҃ю Г своѥму Гюргю . и къ єпс̑пу Митрофану . по Кирила . игумена и архимандрита . манастъıрѧ ст҃ъıӕ Бц҃а Ржс̑тва . дабъı и пустилъ на єпс̑пьство Д Ростову . и ѿпусти кнѧз̑ великъıи Юрги . Кирила на єпс̑пьство Ростову . изидоша же на срѣтеньє Кирилово . кнѧз̑ и кнѧгъıни . и болѧре . и вси мужи Е Ростовьскъıӕ . и игумени . и попове . и ст҃ъıӕ зборнъıӕ цр҃кве клиросъ и вси гражане . ѿ мала и до велика . и введоша и с великою чс̑тью . в ст҃ую зборную цр҃квь ст҃ъıӕ Бц҃а . и исполнисѧ писано/л.157/є Ж въ пс̑лмѣ . п҃ . г҃ . ємь блж҃ні живуш̑ в дому твоѥм̑ в вѣк̑ вѣком̑ въсхвал̑т тѧ: и бъıс̑ рад̑сть велк̑і кнѧз̑ же и вси граж̑не . и ігум̑ні давше ѥм̑ міръ ѻ Хс̑ѣ и раз̑идошас̑ кождо въ своӕс̑ : : тог̑ же лѣт̑ велик̑и кнѧз̑ Юргі .

454

ѻжени сн҃а своѥго старѣиш̑го Всеволод̑ . Володим̑ерною Рюріковіч̑ . и вѣнчан̑ бъıс̑ в велик̑ї З цр҃кві зборнѣи ст҃ъıӕ Бц҃а сщ҃ньнъıм̑ И ѥппм̑ъ Мітрофаном̑ мц҃а апрѣл̑ . въ . дı҃ . дн҃ь в нед̑лю . антіпас̑х̑и̑ : : Тоѥж̑ нед̑ Фомин̑ въ сред̑ преставıс̑ Кірил̑ єпс̑пъ Ростовьскії . в ман̑а̑стъıри стаг̑ Дмітріӕ . ту и полож̑нъ бъıс̑ въ . зı҃ . дн҃ь апрѣл̑ . Тогож̑ лѣт̑ . мц҃а А маӕ въ . г҃ . дн҃ь на пам̑ть стаг̑ Феѻдосьӕ . їгумен̑ Печерьскаг̑ . в пѧт̑к . Во врем̑ ст҃ъıӕ літ̑ргіӕ . чтом̑ ст҃му єуг̑алью . въ цр҃кві сборнѣи ст҃ъıӕ Бц҃а в Володім̑е̑ри потрѧсес̑ землѧ . и цр҃къı и трѧпеза . и икон̑ подвіж̑шасѧ по стѣнам̑ . и панікадил̑ с свѣщам̑ . и свѣт̑лна поколѣбашас̑ и люд̑ѥ мноз̑ изумѣшас̑ и мнѧхутсѧ так̑ ӕко голова ѻбишла коѥго их̑ . и ӕко другъ къ друг̑ гл҃ху не вси бо раз̑мѣвах̑ . дивнаг̑ тог̑ чюд̑се . Бъıс̑ же се въ многах̑ цр҃квахъ и в домѣх̑ гс̑ьских̑ бъıс̑ же се и во инъıх̑ город̑хъ . и в Киѥвѣ град̑ . велми болма того бъıс̑ потрѧсеньѥ . а в манастъıри Печерьском̑ цр҃къıӕ ст҃ъıӕ І Бц҃а камен̑ӕ на . д҃ . части раступисѧ . ту сущю митрополиту Кірилу . и кнѧз̑ Володимеру и боӕром̑ . и Киӕном̑ множ҃тву . и людем̑ сшедшим̑сѧ . празник̑ бо бѧш̑ ѿ дн҃е стаг̑ ѻц҃а Федос̑ӕ ту и трѧпезницею потрѧс̑ камен̑о̑ю . снесену бъıвшю корму и питью все то потре каменьє дробноѥ сверху падаӕ . і столъı и скамьи . но ѻбач̑ всѧ трѧпезніца не падес̑ ни верхъ ѥӕ ჻ Також̑ и в Переӕславли Руском̑ цр҃кві стаг̑ Михаіла каменаӕ рассѣдес̑ на двоѥ и пад̑ перевод̑ с кровлею: гх̑ . комаръ и потроша икон̑ и паникад̑ла свѣч̑мі и свѣт̑лна . Тож̑ все бъıс̑ по всеї земли ѻдиного дн҃ı ѻдиного час̑: в год̑ ст҃ъıӕ літ̑ргиӕ мц҃а маӕ . | въ . г҃ . дн҃ь . впѧток̑ . . д҃ . нед̑ . по пасцѣ . тако слъıшахом̑ оу самовидець бъıвших̑ тамо в то времѧ . Тогож̑ мс̑ца маӕ въ . ї҃ . . дн҃ь в пѧт̑к . е҃ нед . по пасцѣ . Нѣциї видѣш̑ . рано въсходѧщю слн҃цю . бъıс̑ на . г҃ . оуглъı ӕко и коврига потом̑ мнеи бъıс̑ аки звѣзда тако и погибе . потом̑ мало ѻпѧт̑ взиде въ своѥмь чин̑ . Тогож̑ мц҃а въ . д҃ı . дн҃ь во вторк̑ . s҃ . нед̑ по пасцѣ . Второє

 

455

Примѣчанія. А Здѣсь въ Л оставленъ небольшой пробѣлъ. Б Т.-е. тъ тотъ. В Для вписанія названія мѣсяца въ Л оставленъ пробѣлъ. Г г вм. к. Д Ошибка вм. Рюриковича. Е Чит. пречестнаго. Ж Въ Л блгжн҃и слѣдуетъ читать блажени: г по ошибкѣ. З Описка вм. исполнися. И Отсюда въ Л, за вставочнымъ листомъ, который оканчивается пробѣломъ, продолжается прежній почеркъ.

въ год̑ сл҃нце нач̑ погъıбат̑ зрѧщим̑ всѣм̑ люд̑мъ мало ѻстасѧ ѥго и бъıс̑ аки мс̑ць . г҃ . дн҃ı и нач̑ ѻпѧть полнитıс̑ и мнози мнѧху мц҃ь идуще чресъ нб҃о зане бѧшеть меж̑мѣсѧчьѥ то . а друзии мнѧхуть сл҃нце идуще въспѧт̑ . понеж̑ ѻболоци малиї частиї . с полунощнъıӕ стран̑ъ̑ı̑ борзо бѣжаху на сл҃нце на полуд҃ньну страну ❙— того же дн҃и и час̑ А бъıс̑ тако и того грознѣє в Къıєвѣ . всѣм̑ зрѧщим̑ . бъıвшю сл҃нцю мс̑цемъ . ӕвишасѧ столпове черлени . зелени . синии ѡба полъı сл҃нца . таче снид̑ ѻгнь с нбсі аки ѻблак̑ велıк̑ над ручаи Лъıбед̑ люд̑мъ всѣм̑ ѿчаӕвшимъс̑ своѥго жітьӕ мнѧще оуж̑ кончину сущю цѣлующе друг̑ друга прощен̑ѥ имаху плачюще горко воспиша к Бг̑ві слезам̑ . и мл҃тью своѥю Бъ҃ пред̑ве страшнъıи то Б ѻгнь черес̑ вес̑ град̑ бес пакости и пад̑ в Днѣпръ рѣк̑ . ту и погибе так̑ сказаша нам̑ самовидці бъıвши там̑ » .

Статья, как видим, некогда была исчерпывающе полна. После подгонки под размер заготовленой тетради , выполнявшейся в 1377 году [см. Г.М.Прохоров "Кодикологический анализ Лаврентьевской летописи", "Вспомогательные исторические дисциплины", вып. 4-й, Л., 1972], из нее - выпала важнейшая часть.

Видимо, Дионисий Суздальский «поковырялся» не только в Лаврентьевском манускрипте – он не случайно был поставлен в 1382 г. на архиепископство в Ростов, а затем и на всю Русскую митрополию.

Перестав видеть «ось симметрии», можно думать, статьи подвергли сокращениям сводчики летописи 1388 года и ее производных (СЛ, ВлЛ) [см. Л.Л.Муравьева "Об общерусском источнике Владимирского Летописца", "Летописи и хроники. 1973", М., 1974].

В Литве Дионисия не приняли, напротив – уморив в тюрьме. И именно из летописей, тяготеющих к Западной границе – ЛА и Псковских летописей мы смогли вообще узнать интересующие нас даты.

Новодел, однако, - Лаврентьевская летопись - по формальному признаку – старшему возрасту датирующей записи кодекса, принимается по умолчанию за основной источник по русской истории – первичный перед прочими. «Наука»!..

Р.Жданович
 
 

Перепечатка материалов разрешена. Ссылка на газету и сайт обязательна.
Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов.